Сегодня название Онайда мало кому что-то скажет. Это утопическое место появилось в штате Нью-Йорк в 1848 году и просуществовало 20 лет. Учитывая то, что на дворе стоял XIX век, в существование этой коммуны, вообще, поверить очень сложно, но факт остается фактом — в викторианском мире существовало место, где женщины могли носить брюки и сами выбирать себе мужа, а для секса было нужно всего лишь обоюдное согласие партнеров.
Утопическая коммуна Онайда появилась благодаря одному человеку по имени Джон Хамфри Нойес. Политик, общественный деятель и религиозный деятель Нойес является неоднозначной личностью с крайне необычной судьбой.
В 20 лет Джон отказался от перспективы стать юристом и решил посвятить себя религии. Он поступил в семинарию, где оказался сразу же у наставников на плохом счету. Нет, юный Нойес не был хулиганом или нерадивым учеником — его случай был гораздо более неприятным.
Молодой человек погружался в теологические вопросы, да так глубоко, что у него появлялась масса идей и вопросов, которыми он делился с однокурсниками и преподавателями. Часто Джон устраивал затяжные споры, касавшиеся в основном темы греха и морали.
Немного позже метания и сомнения Нойеса привели к появлению собственной религиозной концепции, которую можно точно охарактеризовать следующей цитатой из трудов богослова:
Джона Нойеса, решившего, что он теперь на короткой ноге с Создателем, недолго терпели в семинарии и скоро он с треском вылетел из «альма матер» с лишением пасторской лицензии. Нужно сказать, что неудавшийся священнослужитель не слишком огорчился этому событию.
В голове у Нойеса уже был прочный фундамент для новой христианской веры, а, точнее, секты. Озаботившись вычислением даты второго пришествия Мессии, Джон определил, что оно состоялось в 70 году нашей эры, а значит человечество давно уже вступило в новую эру созидания и счастья.
С этими идеями Джон отправился в небольшой городок Патни, где основал секту, которую скромно назвал «библейской школой». Мужчина, лишенный церковной властью права проповедовать, продолжал это делать. Нойес также проявил свою активную позицию во многий общественных вопросах — публично выступал против рабовладения и настаивал на праве женщин самостоятельно выбирать свой жизненный путь.
В своем учении Нойес говорил, что человек может избавиться от греха при жизни и целью его «Патнинской библейской школы» являлось совершенствование человека. Духовный наставник имел и особый взгляд на семейные ценности. Еще в 1844 году в общине был введен групповой брак и практиковались сохраненные половые акты (без эякуляции и с «сухим» оргазмом), призванные контролировать рождаемость без использования средств контрацепции.
В 27 лет в жизни Джона произошло важное событие — он женился на Харриет Холтон. Первые пять лет пара жила согласно принятым в викторианскую эпоху брачным канонам не предохраняясь. Результатом стало рождение за шесть лет пятерых детей, из которых выжил лишь один ребенок.
Все роды были для Харриет очень тяжелыми и Нойес проявил неслыханную по тем временам заботу о супруге, предложив ей некоторое время пожить отдельно. Это изменило их семейные отношения в лучшую сторону и принесло супругам большое облегчение.
Но воздержание от секса не привлекало молодого мужчину, поэтому Джон начал изучать различные техники, которые могли бы помочь людям эффективно контролировать рождаемость. Попутно основательно нового христианского течения проповедовал неслыханные для XIX столетия вещи. Он говорил, что любое зачатие должно быть желанным, а значит запланированным мужчиной и женщиной.
Коммуна Онайда родилась из «Патнинской библейской школы» после того, как один из ярых поклонников идей Нойеса, по имени Джонатан Барт, приобрел участок земли возле реки Онайда-Крик, на самой границе округов Онайда и Мэдисон. Барт выступил спонсором коммуны — он безвозмездно разрешил Нойесу строить на своей земле новый мир с совершенно непривычными моральными устоями.
В коммуне, основанной на берегах Онайда-Крик, царила свободная любовь. Ее члены практиковали групповой брак без особых условностей и формальностей. Говоря проще, коммунары могли заниматься друг с другом любовью без ограничений, опираясь лишь на обоюдное согласие.
Старшие мужчины Онайды обучали премудростям безопасного секса юных. Занимаясь любовью, полагалось воздерживаться от семяизвержения, что достигалось строгим самоконтролем. Тренировались юнцы коммуны на женщинах старшего возраста, уже вступивших в период менопаузы.
Методика сохраненного полового акта оказалась очень эффективной. Достоверно известно, что в коммуне за 20 лет ее существования были зафиксированы лишь 12 незапланированных беременностей. Те мужчины, которые не освоили в совершенстве сексуальную технику или не смогли сдержаться, в Онайде безжалостно высмеивали. Согласно наставлениям Нойеса, завести незапланированного ребенка было также постыдно, как быть пойманным за мастурбацией.
Обучали азам сексуальной жизни и юных девушек. Такие уроки юным особам давали мужчины старшего возраста. Сам Джон Нойес сам никогда не отказывался от возможности провести такое взаимно полезное занятие с какой-нибудь молодой жительницей коммуны.
Те, кто знал о коммуне Онайда со слов других, были уверены, что там царит половая распущенность и свальный грех. На самом деле в общине все было подчинено строгому порядку, более продуманному чем в обычном обществе той эпохи. Все отношения и связи были задокументированы и разрешения на секс выдавались специальным комитетом в ходе заседания.
Коммунары жили в одном большом доме, но каждый в своей небольшой комнате, поэтому за нравственностью следить было несложно. Занятия сексом поощрялись, а вот привязанности и попытки мужчины и женщины связать свои судьбы были запрещены. Нельзя было даже остаться на ночь в гостях — все расходились с наступлением темноты по своим скромным обителям.
Коммуна Онайда стала одной из самых первых и наиболее радикальных в истории попыток изменить роль женщины в обществе. Важным моментом являлось то, что женщина, родившая ребенка, не несла ответственности за его воспитание. Малыш становился ребенком всей коммуны и воспитывался, и обеспечивался сообща.
Непривычно было и то, что женщина в обществе, созданном Нойесом, могла сама выбирать себе полового партнера и решать вступать в связь с мужчиной или нет. Дамы могли выполнять любую работу, которая была им по нраву и под силу, в том числе и исконно мужскую. Правил относительно одежды в Онайде не было и жительницы коммуны могли носить что угодно, в том числе панталоны и мужские брюки.
В общественной жизни коммуны царило полное равноправие полов, что в середине XIX столетия было неслыханным делом. При этом вряд ли можно было говорить о полном равноправии. Если между мужчинами и женщинами разницы не делали, то возможности простых коммунаров и любимчиков Джона Нойеса существенно отличались.
Формально в сексе царила свобода выбора, но если глава Онайды считал, что тебе будет лучше спать с одним из его приближенных, то лучше было подчиниться. Кроме этого, гуру не упускал возможности проводить своеобразную селекцию, объединяя во временные пары стойких в убеждениях членов общины и новичков, или сомневающихся.
Десять лет в коммуне Онайда проводился своеобразный евгенический эксперимент, которому Нойес дал название «стирпикультура».Это слово являлось производным от stirps — «корневище» и culture — «культура». В течение десятилетия было принято правило, что запланированные дети воспитывались коммуной, а рожденные в результате мужской оплошности — самими родителями.
Доходы коммуны были весьма ограничены, и такой подход заставлял мужчин и женщин вести себя максимально осмотрительно в постели. Целью коммуны являлось рождение здорового, крепкого и высокодуховного потомства. Глава Онайды сам усиленно занимался этим вопросом, оставив после себя как минимум дюжину отпрысков, рожденных вне брака.
Нойес сам выбирал, кого из мужчин и женщин допустить до участия в эксперименте. Перед этим кандидатуры выносились на обсуждение комитетом, который принимал решение о том, разрешить завести ребенка или нет. Несмотря на это, решающее слово все равно было за учителем, который мог одобрить решение совета или нет.
Рассматривая претендентов на деторождение, в основном рассматривали их нравственные качества и приверженность идеям коммуны, а лишь затем обсуждали вопросы здоровья. Рожденный в Онайде ребенок не имел привязанности к биологическим родителям — он относился ко всем членам коммуны как к родственникам.
Образованные члены общества учили и воспитывали новое поколение коммунаров, а об их пропитании и других потребностях заботились сообща. Какое будущее ждало детей, рожденных и воспитанных в стирпикультурной среде? Вопреки ожиданиям, почти все они стали достойными членами общества, нашли себя в жизни и прожили достойную жизнь.
Причина успеха детей, рожденных в коммуне Онайда, таилась не в генетическом отборе, как утверждали некоторые исследователи. Дети общины просто получали больше внимания и заботы, чем в обычной викторианской семье той эпохи.
Коммуна Онайда процветала, пока Джон Хамфри Нойес не решил уйти на покой и не передал ее управление в руки своего сына Теодора Нойесу. Смена власти привела к серьезному расколу внутри миниатюрного общества. В результате часть жителей Онайды предали идеалы основателя учения и вернулись к традиционному браку.
Примерно в это же время началось усиленное давление на коммуну со стороны американских властей. Джона Нойеса обвинили в растлении малолетних, что, скорее всего, имело место. Чтобы избежать суда и тюремного заключения, уже весьма немолодому Нойесу пришлось бежать в Канаду.
Без основного идейного вдохновителя Онайда существовать не могла и в 1878 году коммуна была распущена, а большинство ее членов разъехались кто куда. Несколько коммунаров решили не покидать обжитых мест у Онайда-Крик и занялись в этих местах коммерцией, создав акционерное общество. Большинство пар, сформированных при участии Нойеса и его комитета, как ни странно, сохранились и прожили долгую счастливую семейную жизнь.
История знала и менее удачный опыт создания религиозных коммун. Например, община Черного Иисуса из Папуа-Новой Гвинеи закончила свое существование очень плохо (ничего хорошего не бывает, если практиковать педофилию и людоедство).
392 просмотров
