Знаете, говорят про некоторых «вообще отбитый»? И при этом у «отбитого» нередко вполне получается то, за что он берется, — то ли благодаря, то ли вопреки лихости и отчаянности. Вот о таких «отбитых» средневековых воинах, вошедших в легенды, мы и поговорим.
Бесшабашная храбрость и талант полководца — эти вещи иногда коррелируют, но не всегда. Ричард был отличным воякой, но вот королем — так себе. Рыцарственности, прекраснодушия, отваги — этого всего в нем хватало на десятерых. Ну просто рыцарь из рыцарей! С мозгами было похуже. Ричарда отличали два качества: во-первых, он был жутко упрям, во-вторых — с легкостью менял свои решения, внезапно и безо всякой логики. Сочетание представляете?
Условно говоря, Ричард был бы неплохим капитаном и даже майором, но не генералиссимусом. В юности он прославился как раз военными подвигами. Ну там… мятеж против отца устроил так красиво, что отец, разгромив мятежников, даже прослезился, простил и оставил сыну герцогскую цепь.
Потом, уже под рукой папеньки, Ричард громил других мятежников, взял считавшийся неприступным замок — был красив, рыцарственен, обожаем простым людом и матерью Алиенорой Аквитанской. Стал королем, оттеснив от кормушки других братьев. Все бы хорошо, но Ричард решил, что он, натурально, величайший из воинов, которых носила земля, и, став королем, немедленно бросился отбивать Гроб Господень. Куда-то же надо такую выдающуюся натуру приложить!
Он и приложил. Личная храбрость Ричарда сомнений не вызывала — как и сила. Когда завоевывали Кипр, преграждавший путь к Святой Земле, король дрался в первых рядах. Не просто в первых — он возглавлял строй английских рыцарей, врубался в ряды врагов первым, а уже за ним следовали остальные. Тем не менее, на том же Кипре английская армия увязла на целый месяц. А завоевав его, Ричард продал остров, потому что с деньгами у короны было туго. Вообще совсем — чтобы собраться в поход, бедную Англию пришлось почти обескровить налогами.
Перед сарацинами Ричард выпендривался как мог. Однажды выехал вперед, бросая вызов всему сарацинскому войску. Предсказуемо вернулся со щитом, утыканным стрелами.
Король так лихо сражался, что после боев его сравнивали с подушечкой для булавок, — настолько плотно сидели в нем вражеские стрелы. Даже когда он заболел лихорадкой, его приносили на носилках под стены вражеской крепости и он лежа стрелял из лука.
Увы, отвоевать Иерусалим не удалось. С султаном Салах ад-Дином Ричард заключил мир, так и не вернув Гроб Господень. Но крестоносцы отбили важные города, включая Акру и добились свободы паломничества христиан к своим святыням. Ричард же по пути домой попал в плен к Леопольду Баварскому. Англии пришлось заплатить солидную сумму, чтобы выкупить отважного, но несколько бестолкового монарха.
По возвращении в Англию Ричард также не сумел сидеть спокойно. Он стал воевать с французским королем Филиппом Августом — тот положил глаз на английские владения во Франции и энергично отрезал куски от феодальной державы Ричарда на континенте. Сражались они пять лет, и здесь Ричарду удалось взять верх и заставить бывшего союзника пойти на определенные уступки.
Погиб он после того, как во время осады замка Шалю был ранен в плечо арбалетным болтом: рану плохо обработали и король, так жаждавший славы и побед, умер от гангрены. Слава ему, впрочем, досталась.
Роланд — персонаж легендарный и практически литературный. Написали о нем «Песнь о Роланде» — и вот уже не поймешь, где сам Неистовый Роланд, а где поэтическое представление о нем.
Известно о Роланде, в общем, то, что он был знатным рыцарем и соратником Карла Великого. Возможно, племянником. Средневековая литература сделала из него образец рыцарских добродетелей задолго до того, как это стало мейнстримом и данное место занял упомянутый выше Ричард. Неудивительно, учитывая, что Роланд жил намного раньше пресловутого английского короля (погиб он в 778 году).
Юность Роланда — это в основном чистая литература, а смерть — уже история (хотя и литература тоже). Дело было во время возвращения Карла Великого из похода на Испанию. Там император гонял сарацинов. Гонял не очень удачно — обиделся и пошел домой.
По пути под руку попалось местное население (баски), каковое и было за недоступностью сарацин оприходовано. Несколько поселков доблестные воины Карла разграбили и сожгли, после чего, слегка повеселев, направились дальше. Баски справедливо обиделись и устроили засаду на арьергард Карлова войска. В засаду эту, собственно, и угодил Роланд.
Дальше откладываем в сторону хроники и беремся за «Песнь о Роланде». Баски там волшебным образом превращаются в сарацин, чтобы не так обидно было. Ну естественно — если эпический герой гибнет от рук разгневанных местных копейщиков, это как-то снижает градус трагедии. Поэтому в «Песни» — сарацины. И в засаду Роланд попадает не просто так, а из-за предательства сподвижника Карла графа Ганелона.
«Попадание» произошло в Ронсевальском ущелье. Именно там Роланд оказался отрезан от основного войска Карла и выдержал бой с неприятелем. То есть какое-то время выдерживал, и очень героически. Категорически отказываясь протрубить в рог и позвать Карла Великого на помощь: дескать, сам справлюсь. И отважно сражался в первых рядах, отмахиваясь от советчиков.
В общем, ни к чему хорошему это не привело. Когда Роланд поддался уговорам и затрубил в рог, было уже поздно. Карл банально не успел… Но зато сколько литературы выросло из этого боя!
Повелитель гуннов жил еще раньше Роланда — в начале пятого века. Незадолго до этого гунны пришли в Европу из Азии, вели кочевой образ жизни и не уставали удивляться европейским нравам (а конкретно Восточной и Западной Римским империям). Римляне казались горячему Аттиле изнеженными и развращенными, прямо-таки созданными, чтобы им навалять. И Аттила навалял.
Вождем он был провозглашен на паях с братом Бледой. Поначалу у братьев наметилось дивное взаимопонимание, которое выразилось в том, что Бледа не мешал Аттиле. Аттила обрадовался и начал с того, что явился к византийскому императору Феодосию с известием, что отныне тот будет платить ему 700 фунтов золота в год.
Заключив таким образом договор с Византией, Аттила начал уестествлять соседние варварские племена — акациров, бургундов, тевтонов, славян. Несмотря на соглашение с Феодосием, все же не удержался и напал на Византию, отжав у нее примерно Сербию, однако Феодосию удалось договориться, чтобы дальше все-таки гунны не шли.
Бледа сидел дома, пил, ел, толстел и оказывался совершенно непригоден к любой полезной работе. Аттила огорчился и убил его.
Аттила только внешне был отбитым наглухо грубоватым варваром. То есть он мог быть таким — а мог внезапно перевоплотиться в интеллигентного правителя в римской одежде, разговаривающего на прекрасной латыни. Иногда он сам предлагал собеседнику выбор — с какой из ипостасей тот готов общаться.
Но чаще всего Аттила предпочитал, чтобы его видели Страшным Букой — безумным варваром, которого интересует в жизни только кровь врагов. В общем, на этот раз Аттила остановился только в Греции. Феодосий уже прикидывал, как будет бежать из Константинополя, но снова удалось договориться — побежденная империя обещала выплачивать дань.
Потом Аттила разбил галлов, захватил Италию — и не взял Рим только из-за эпидемий и голода. Умер он уже в довольно пожилом возрасте, то ли от разрыва кровеносного сосуда, то ли будучи заколотым собственной женой Ильдико — франкской принцессой, мстившей ему за свой народ (франков Аттила тоже уестествил). Оставил по себе у всех добрых христиан славу дикого варвара, Бича Божьего и реально наказания за грехи…
Отметим, что происхождение Ильдико — дело архитемное. Впрочем, этот жизнерадостный варвар убил столько разного народу, что врагов у него было на любой вкус. Правда, викинги, например, считали иначе. Для них даже Аттила был не слишком-то отбитым…
Вообще, выбирая пять самых отбитых воинов, можно просто взять пять викингов и поставить рядочком. Эрика Кровавую Секиру, например, Гуннара Хамундарсона, Ивара Бескостного… Вот на Иваре и остановимся. Во-первых, он был инвалидом (скорее всего). Во-вторых, это вообще не мешало ему быть берсерком!
Берсерки — это воины, сражавшиеся в состоянии священной ярости (возможно, под грибами), нечувствительные к боли, невероятно сильные, неистовые и быстрые. Считалось, что во время битвы берсерк безумен и ТТХ его намного выше, чем у обычного воина. Вот таким берсерком и был Ивар. Прозвище его обозначало либо чрезвычайную подвижность, либо болезнь, при которой суставы становятся неестественно мобильными.
Прозвище и правда необычное, и о том, что оно на самом деле значит, есть версии на любой вкус. «Бескостный» расшифровывают и как «ненавистный», и как «безногий», есть даже «желтый» вариант: мол, «бескостность» — это изящный эвфемизм, прикрывающий физический недостаток, который деликатно обозначают как «неспособность к похоти».
Ноги у Ивара при этом должны были быть слабыми, но врагов ему это рубить не мешало. Начал он с того, что явился в Англию мстить за смерть отца — Рагнара Лодброка. Армия Ивара прошла по стране, опустошая и разоряя ее. Целью Ивара была Нортумбрия — там правил король Элла, который убил Рагнара. В Нортумбрию Ивар заявился в День всех святых, 1 ноября 866 года.
Элла все понял и решительно устремился подальше. Он нашел союзников и атаковал Йорк, в котором засели викинги. Стены города затрещали под натиском англичан. Ивар поначалу по привычке начал всех убивать, потом, видимо, опомнился.
Англичане действительно ворвались в Йорк… и попали в «котел». Окружив войско Эллы, Ивар разгромил его, а самого короля принес в жертву, сломав ему ребра и вытащив легкие через раны в спине. Память отца была отомщена, Ивар был признан величайшим из викингов — и вскоре умер. Просто цели у человека больше не было в жизни.
Арудж (не путать с Фридрихом) родился на острове Лесбос около 1473 года. В расцвете сил он вступил на борт турецкого пиратского корабля. Вскоре молодой человек уже сам командовал судном. Ему удавалось все, включая неслыханную дерзость — захват двух галер самого папы римского Юлия. Под началом Аруджа вскоре скопился целый флот, который базировался на острове Джербу.
Султан Селим ат-Туми решил использовать это сокровище, чтобы захватить Алжир. Идея оказалась неудачной. То есть Арудж захватил Алжир, передал его Селиму, а затем задумался, почему это он должен отдавать завоеванную добычу. В этих размышлениях Арудж пришел к Селиму и утопил его в собственном бассейне, провозгласив себя султаном Алжира. Дальше он продолжил воевать на суше, беря один испанский город за другим.
Однако всего через два года испанские войска настигли его с небольшим отрядом — Арудж погиб… Почему же мы считаем его одним из самых безбашенных воинов Средневековья? Потому что смерть Аруджа была так же бессмысленна, как и восхитительна.
Дело было так: когда испанские войска настигли его у реки Саладо, бывший пират с частью войска уже успел переправиться — даже с награбленной добычей. Однако затем он обернулся и увидел, что оставшаяся часть его армии отважно дерется против явно превосходящих сил испанцев, не имея никаких шансов на победу.
И вернулся на совершенно бессмысленную смерть — прекрасно это понимая, никого этим не спасая, вопреки всем законам логики, руководствуясь только законами чести. Такой вот был Арудж.
Честь превыше всего — это вообще про Средневековье и средневековых воинов. Потому для правителей так важна была личная отвага, и нередко, не будучи талантливыми полководцами, они становились легендарными воинами. В Новое время полководцы будут беречь себя. А эти безбашенные ребята просто врывались в строй врагов, надеясь, что Господь их не оставит. Иногда так и выходило.
368 просмотров
