Все искусство полно эротики. Иначе просто не может быть. Но есть художники, на чьих картинах эротизм виден сразу, а все творчество говорит, что художник знатный любитель женщин. Таким был Энгр.
Тот факт, что Жан Огюст Доминик Энгр в 82-летнем возрасте написал «Турецкую баню», которую нередко называют самым эротичным полотном XIX века, мало удивлял его современников. Художник был известен своим ярким сексуальным темпераментом.
Когда он был молод, приехав на виллу Медичи (Французская академия в Риме), Энгр копировал обнаженную натуру с картин Тициана, Рафаэля и Бронзино. А потом из Италии прислал на рассмотрение Академии «Купальщицу, изображенную по пояс».
В ней уже были заметны находки живописца: модель, как отмечает Винсент Помаред в книге «Энгр», еще не одалиска и не восточная красавица, но уже и не античная богиня, да и написана она в более реалистичной манере, чем ее «современницы».
Это в 1807 г, а в 8 году Энгр создал «Большую купальщицу». В отличие от «Купальщицы, изображенной по пояс», героиня отворачивает лицо от зрителя, представая перед нами в наготе, но при этом оставаясь незнакомкой.
Хотя эта картина и снискала некоторое одобрение, критики отнеслись к ней придирчиво: «Непонятно, откуда падает свет, а тело купальщицы не отбрасывает тень на покрывало, на котором она сидит». Это, конечно, не полный список претензий: в довершение художнику посоветовали не отвлекаться и во всем следовать высокому, благородному, классическому стилю.
Однако именно эта «полублагородная» картина Энгра и прославила его.
Конечно, обычно идеи не возникают на пустом месте. И у Энгра был свой эталон — Тициан. «Венера Урбинская», копию которого Энгр написал в Италии, оказало влияние на творчество француза. Сравните с «Венерой Урбинской» его «Одалиску и рабыню» и «Юпитера и Антиопу».
И вот Энгр располагает героиню спиной к зрителю, придает ее позе больше динамики и наконец (в отличие от купальщиц) поворачивает ее голову, заставляя посмотреть зрителям прямо в глаза. Доселе невиданный образ восточной красавицы в гареме, ожидающей своего хозяина, готов!
Гордый своей находкой, Энгр представляет «Одалиску» на Художественном салоне 1819 года, но получает шквал критики.
Вот так-то, друзья! Три лишних позвонка и худые руки! Хороши критики. Только сильно сомневаюсь, что их имена хоть как-то запомнились, если бы они не проехались по Энгру). Кстати, насчет трех позвонков, технически это так. Только неужели им больше нечего было сказать? Не восприняли мощной эротики, чувственности и соблазна полотна?
Энгр раздражен, но не только не отрекается от «Одалиски», а напротив использует ту же манеру в новых полотнах.
Художник и сам признавался, что терпеть не может анатомию, «эту ужасную науку, о которой я не могу думать без отвращения».
В конце концов, для физиологических деталей существовала реальная жизнь. И мадам Энгр, конечно. А его влияние чувствуется в академической живописи и даже среди импрессионистов Огюста Ренуара и Эдгара Дега.
414 просмотров
