Говорят, что киевский князь Владимир Святославович, крестивший Русь, на предложение принять ислам ответил: «Руси есть веселие пити не можем, без того быти…». Так ли это было на самом деле, никто не знает. Но хорошо известно, что выпить русские люди были не прочь всегда и ожидали того же от гостей. Даже самых что ни на есть официальных, то есть послов.
Европейцы, прибывшие в Москву с важными делами, впадали в отчаяние от количества спиртного, которым их снабжали. Источник алкоголя был неиссякаемым. Даже в день отъезда дипломата щедро одаривали винами и хмельными медами, «на дорожку».
Итальянец Рафаэль Барберини, который в 1564 году привез Ивану IV письмо от английской королевы, писал о встрече с московским царем так:
Барберини был не одинок со своими алкогольными наблюдениями. Многие иностранцы признавались, что садились за стол с царем и боярами, с неприятным предчувствием. Они знали, что пить придется много и долго, из-за чего соблюдать дипломатический этикет, а то и просто правила приличия, было крайне сложно.
В 15-16 веках государи лично потчевали алкоголем заморских гостей, наслаждаясь их хмельной непосредственностью. Но позднее послов стало слишком много. К тому же немного изменилось отношение к дипломатам. С некоторыми странами были разногласия и усаживать их послов за свой стол царям было неприятно. В связи с этим царский пир с выпивкой стал привилегией. Она распространялась на самых дорогих и важных гостей.
Секретарь датского посольства Андре Роде, посетивший Москву с посланником Гансом Ольделандом в 1659 году, описал начало трапезы в компании царя:
Секретарь упомянул, что сначала послу дали выпить чарку водки «для аппетита». После этого всем присутствующим налили по большому бокалу рейнвейна. В 17 веке обычная чарка вмещала как минимум 120 граммов. Поэтому к рейнвейну посланник отнесся уже довольно прохладно.
Иностранцы страшно боялись напиться и опозориться перед русскими. Но в то же время среди царских сановников набраться за царским столом считалось почетным делом. Считалось, что это как нельзя лучше демонстрирует уважение к государю и дает оценку его гостеприимству.
Австрийский дипломат Августин фон Мейерберг в том же 17 веке писал, что пить полагалось до полного изнеможения и никто не покидал царский пир, пока его не уносили. Австриец не любил приемов и тяготился подобным обычаем. С умилением фон Мейерберг вспоминает визит к Афанасию Ордин-Нащокину — одному из виднейших дипломатов Московии. Тот был поклонником европейского уклада жизни и избавил посланника он необходимости пить до падения под стол.
Но это было всего лишь приятное исключение. Ни другие русские дипломаты, ни другие вельможи не допускали, чтобы посланники других держав уходили с пира на своих двоих. При этом пьянство поощрялось не только на официальных и неформальных встречах, но и в свободное от них время.
Хлебное вино, а именно так раньше называли водку, было непременной частью провизии, положенной послу. Царский двор исправно снабжал посольства этим спиртным напитком, который в 16-17 веках был довольно дорогим. Производство водки было государственной монополией, поэтому ее на казенных складах всегда было с избытком.
Сохранились записи, в которых учтен алкоголь, выдаваемый Джону Мейрику, английскому послу в Москве. Дипломат находился при дворе государя Михаила Федоровича в 17 веке. Ежедневно ему полагалось четыре чарки водки (примерно пол-литра), чаша (1.1 литра) виноградного вина, три чаши ставленных медов, полторы чаши медовухи и ведро пива.
Спутники Мейрика тоже не были обделены русским гостеприимством. Каждый английский дворянин при после мог ежедневно рассчитывать на четыре чарки хлебного вина (не такого крепкого как у посла), чашу ставленого меда, три четверти ведра простой медовухи и полведра пива. Даже слугам из посольской свиты выдавали по две чарки водки и по полведра пива.
Можно подумать, что огромные дозы алкоголя, полагающиеся послам, были призваны показать радушие и щедрость. Да, это было так, но кроме этого преследовались и другие, коварные цели. У пьяного гостя было проще выведать секреты и легче было навязать ему свою волю.
Поэтому послов и их свиту поили всегда и везде. Даже на посольском дворе дипломаты не могли скрыться от выпивки. Еще в 15 веке появился обычай приходить с визитом к послу и поить его по месту проживания. Сигизмунд Герберштейн, побывав в Москве в 16 веке, описывал это так:
Не то чтобы дипломат осуждал чужие порядки, но от его записей даже сейчас веет полной безысходностью. Герберштейн писал, что русские дворяне использовали неспортивные способы заставлять пить. Когда они замечали, что гость начинает халтурить и пропускать, или вовсе отказывается от выпивки, в ход шло византийское коварство. Гостю предлагали выпить за государя, царицу, царевичей и прочих. Разумеется, отказаться было нельзя. Согласитесь, очень современный метод.
Но все это было детским лепетом по сравнению с тем, как спаивали послов при Петре Первом. Ни до, ни после дипломаты так не пили, как при государе-реформаторе. Голштинский дворянин Фридрих Вильгельм Берхгольц, часто выпивавший в компании царя, описывал свой страх перед попойками. Также он делился кое-какими хитростями, которые наверняка рассердили бы Петра.
Герцог Карл-Фридрих Гольштейн-Готторпский, интересы которого при русском дворе представлял Берхгольц, жалел своего подданного. Он дал ему дельный совет:
Сам герцог, не раз приезжавший к русскому царю, не мог воспользоваться своим методом. Он, как уважаемый гость, находился рядом с Петром Алексеевичем. Тот лично следил за тем, чтобы знатные гости напивались до обморочного состояния. Однажды Петр поймал герцога за разбавлением вина и был сильно сердит.
Стоит сказать, что застолья с Петром Первым иногда приводили к трагическим последствиям. Герцог Курляндии Фридрих Вильгельм, за которого русский царь выдал свою племянницу Анну Иоанновну, умер спустя два дня после свадьбы. Виной тому было опрометчивое желание состязаться в искусстве выпивки с государем. Так юная Анна овдовела сразу после бракосочетания.
Петр Первый был последним русским царем, придерживавшимся принципов «алкогольной дипломатии». После наступил галантный период шальных императриц и обычай поить послов до полного изумления канул в Лету.
466 просмотров
