Для жителей России и стран бывшего Советского Союза Первомай — праздник труда, а для жителей Нью-Йорка когда-то он был днем хаоса. Иначе его называли «день переезда». Такое название закрепилось благодаря традиции: в этот день миллионы арендаторов снимались с места и переезжали в новые дома.
В городе почти до самого конца Второй мировой войны все договоры аренды прекращали свое действие в одно и тоже время — 1 мая. Как правило, за три месяца хозяева помещений предупреждали своих клиентов об изменении условий аренды, повышении платы. У этого дня, а именно 1 февраля, тоже было свое название — день аренды. Если условия устраивали и арендатора, и арендодателя, то их сотрудничество продолжалось. Если нет, то большинство ждало до последнего дня апреля и на следующий день начинало переезд. Свидетели утверждали, что начинался невообразимый бедлам и на улицу без надобности лучше было не выходить.
Кто начал переезжать первым
Истоки традиции ведут к колониальным временам. Город тогда был не очень большой, жителей не так много. Откуда точно пошла традиция, установить сложно, но легенды утверждают, что во всем виноваты голландцы. Именно 1 мая они поселились на Манхэттене и ежегодно отмечали это событие переездами из дома в дом. Еще эту дату связывают с английским Первомаем.
Как бы то ни было, в 1820 году этот день был закреплен законодательно. Решение властей звучало так: «Если дата окончания арендного контракта не определена специально, то ею следует считать 1 мая». Этот закон действовал восемь лет. Потом его отменили, но привязка к Первомаю осталась.
В 1855 году газета New York Times писала, что население города превращалось в кишащую подвижную массу, перемешанную с огромным количеством повозок, старой мебели, великолепных пианино, подсвечников, предметов домашнего хозяйства. Каждый элемент двигался по своей траектории. Где-то разбивались стекла и зеркала, кто-то искал коробки из под обуви. С одной стороны ехали диваны, с другой — уже покалеченные столы. Многие детали мебели, винты и болты при этой суматохе терялись. Разбивалась дорогая фарфоровая посуда, но больше всего было жаль потери семейных альбомов.
Один адвокат в своем дневнике записал неизгладимые впечатления: «Мы, конечно, народ кочевой. До этого никогда не доводилось видеть город в таком состоянии. Кажется, что почти каждый дом старается извергнуть из себя все, что имел внутри. Все улицы загромождены трюмо, диванами и кроватями. Вещи едут на всем, на чем возможно: повозках, фургонах, экипажах. Только в такие дни понимаешь, как много нас объединяет со скотоводами-кочевниками».
Предприимчивые люди неплохо зарабатывали в этот день. В Нью-Йорк съезжались фермеры из соседних Лонг-Айленда и Нью-Джерси. Они оставляли свои поля, коров и свиней на один день в одиночестве, чтобы заработать «по два доллара за груз на одну лошадь за две мили». Сверх этого доплачивали по 50 центов за милю.
«Таймс» в 1861 году отметила такую особенность. 1 мая перевозчики будто становились другими людьми: наглыми, хамоватыми, смеющимися над теми, кто предлагал низкую цену. Они были королями дня. На следующее утро все возвращалось на круги своя, и они становились простыми извозчиками, подчиняющимися человеческим законам.
644 просмотров
