Вторая жена папы мне не очень нравилась. Было в ней что-то такое… отталкивающее, что ли.
Скупая на эмоции, она даже папе редко ласковые слова говорила, про себя я совсем молчу. Вроде, улыбается, чаем напоит, делами поинтересуется. А какая-то наигранность всё равно проскальзывала.
В детстве я бывала я у них часто. Выходные, каникулы, мамины командировки. Отец вечно работал, и мы с Таней были предоставлены сами себе.
Она старалась относиться ко мне терпимо, насколько это возможно по отношению к чужому ребёнку. Своих детей у них с папой не было. По оговоркам самой Тани было понятно, что дело в ней. Я, наверное, была живым упрёком в её женской несостоятельности.
Закончив школу, я стала видеться с папой реже. Проблема с каникулами с возрастом разрешилась сама собой. Он не настаивал на встречах, я не навязывалась. Мы могли по полгода не созваниваться. Но уж если дело доходило до общения, то папа хотел знать всё о моей жизни.
Лет пять назад они купили квартиру. Продали отцовскую старую, где когда-то жила я с мамой и папой, и взяли недвижку побольше. У Тани была своя квартира, но её манипуляции с квартирами не задели. Мама, узнав об этом, хмыкнула:
— Ну и правильно. Хату твоего папаши перевела в совместную собственность, а сама при своей осталась. Далеко пойдёт.
Папы не стало почти год назад. Об этом я узнала от Тани, которую приспичило со мной серьёзно поговорить.
— Тут и гадать не надо: в наследстве дело. Будет просить, чтобы ты отказывалась, и рассказывать байки, что у тебя нет прав на отцовское имущество, — сказала мама, когда я ей рассказала о звонке Тани. — Ты, главное, её не слушай. Вы с Лёней жениться собрались, вам сейчас ой как деньги нужны. Или вы всю жизнь у меня жить собрались?
Я не решалась на встречу с Таней. Я даже к нотариусу идти не хотела, казалось, это не очень правильно: они с папой там жили, а я заявлюсь и начну что-то делить. Мы с ней при жизни папы были не шибко рады обществу другу друга. А после случившегося, как мне казалось, и подавно никакой радости не будет.
Тогда Таня подкараулила меня после работы. Выбора не осталось, я позвонила Лёне и сообщила ему о Тане, потом мы с ней пошли в кафе разговаривать её серьёзный разговор.
Она будто постарела, хотя мы не виделись месяцев семь-восемь. Осунулась, взгляд потух. Мы провели в кафе от силы полчаса и разошлись. Домой я возвращалась в раздумьях.
Домашние времени зря не теряли: обзванивали всех подряд в поисках денег. Перед мамой лежал листочек с фамилиями и суммами, а Лёня разговаривал по телефону со своим дядей, прося у него взаймы.
— А мы тут тебе деньги собираем, — мама поставила меня перед фактом.
— Дядя десять тысяч даст, записывайте! — скомандовал Лёня, закончив разговор.
— Зачем мне деньги?
Источник
993 просмотров
